Євген Шевальов був одним з багатьох учнів видатного невролога та психіатра Володимира Бехтерєва (1857-1927). Як голова Психо-неврологічного інституту Бехтерєв був спочатку науковим керівником, а згодом шефом Шевальова з грудня 1911 по вересень 1918 року. Не виключено, що авторитетний вчений сприяв вирішенню питання про відкриття психіатричної клініки при Одеському медичному інституті.

Між ними виникли доволі приязні відносини, тож Євген Олександрович був цілком щирий, коли у 1926 році ініціював перейменування Наукових зібрань співробітників кафедри психіатрії і лікарів Одеської психіатричної лікарні на Наукове товариство імені Бехтерєва.

У тому ж 1926 році Шевальов підготував ґрунтовне рефлексологічне дослідження «О сочетательном коленням рефлексе» спеціально для публікації у збірнику на честь 40-річчя професорської діяльності В. М. Бехтерєва. Також до збірника надіслала свою публікацію «Детский коллектив в свете естественного эксперимента» Євгенія Никодимівна Шевальова. У своїх мемуарах вона дуже схвально описувала Бехтерєва як людину, вченого і організатора науки.

Присвячена Володимиру Бехтерєву стаття Євгена Шевальова була опублікована в №6-7 журналу «Современная психоневрология» за 1925 рік. Її заключні слова, на наш погляд, виразно характеризують самого автора:

«Пожелаем же глубокочтимому Юбиляру еще много лет работать в области горячо любимой им науки на пользу страждущему человечеству».

Даний текст є передруком окремого відбитка, що зберігається в архіві Володимира Мамчича. На жаль, дві сторінки були втрачені.

 

ВЛАДИМИР МИХАЙЛОВИЧ БЕХТЕРЕВ КАК НЕВРОПАТОЛОГ

Проф. Е. А. Шевалева (Одесса)

 

Юбилей Владимира Михайловича Бехтерева является крупнейшим событием русской научной жизни.

Академик Владимир Михайлович Бехтерев представляет собой совершенно исключительное явление среди выдающихся научных деятелей как у нас, так и на Западе, являясь примером ученого энциклопедиста, сумевшего на протяжении своей научной работы захватить в свое ведение целый ряд научных дисциплин, имеющих отношение к нервно-психической жизни человека.

Во всех этих научных областях Владимир Михайлович оставил свой глубокий след, всюду он вносит новое освещение, новые, в высшей степени плодотворные перспективы.

В. М-ча нельзя назвать только психиатром, только невропатологом, психологом или рефлексологом – он совмещает в себе все эти различные отделы одной и той же основной области научного знания, которая лучше всего может быть охарактеризована общим названием психо-неврологии. Значение В. М-ча в современной психоневрологии столь велико, его деятельность столь многогранна, что в настоящее время представлялось бы в высшей степени большой и трудной задачей охватить во всех деталях всю эту огромную работу, проделанную одним  человеком, которой смело хватило бы на десяток работников, при чем каждый в отдельности мог бы составить себе из своей части большое научное имя.

Мы не имеем сейчас в виду брать на себя эту непосильную для нас задачу: ее в полной мере может разрешить лишь коллективная работа представителей отдельных научных дисциплин, входящих в состав современной психо-неврологии и в первую очередь – научного знания, которым В. М-ча отдал так много своих творческих сил.

Наша цель в настоящее время является значительно более скромной и ограниченной. Нам бы хотелось осветить в этих немногих строках лишь одну из сторон в деятельности В. М-ча, а именно, охарактеризовать его, как невропатолога и указать на то значение, какое имеют в современной нам невропатологии работы В. М. Бехтерева.

Нужно, однако, заметить, что говоря о работах В. М-ча в невропатологии, мы не можем не коснуться его основных трудов по анатомии и физиологии мозга, трудов, ставших, как известно, класс…

[ФРАГМЕНТ ВІДСУТНІЙ]

… страдания и нарушения воспринимающей или ответной части рефлекторной дуги, сочетательные рефлексы не образуются.

В качестве весьма существенного методологического приема В. М. Бехтеревым введено поверхностное и глубокое постукивание, применяемое им при исследовании как черепа, так и позвоночника. Это постукивание часто дает возможность хорошо локализировать поражение. Так чувствительность скуловой дужки при поколачивании ее часто может указывать, согласно наблюдению В. М-ча, на наличие явлений базилярного менингита.

В двигательной сфере В. М. Бехтеревым был описан целый ряд новых рефлексов, из которых многие являются в высшей степени ценными в дифференциально-диагностическом отношении. Так, им описаны рефлексы лица (например, пальпебральный слуховой, выражающийся смыканием век при неожиданном звуке), орбикулярный, носовой, верхнегубной и другие, рефлекс боковых движений головы при постукивании по мостовидному отростку, рефлексы верхних конечностей (лопаточно-плечевой и запястно-пальцевой рефлексы, рефлекс при ударе молоточком по акромиальной области надплечья), на туловище (выдыхательный рефлекс, рефлекс надкрестцовой области), на нижних конечностях (рефлекс с большого вертела бедренной кости, от удара по передней поверхности берцовой кости) и некоторые другие.

Особенно ценным в диагностическом отношении является рефлекс, получающийся при постукивании тыльной поверхности, получившийся при постукивании тыльной поверхности стопы и выражающийся сгибательными движениями пальцев ноги. Этот рефлекс, как известно, получил наименование «Бехтеревского рефлекса» или вернее «рефлекса Мендель-Бехтерева», по имени позднее описавшего его за границей немецкого автора. Другим, не менее важным, тоже «Бехтеревским рефлексом» является рефлекс тыльного разгибания стопы и пальцев и сгибания конечности в коленном суставе при многократном постукивании молоточком по тылу стопы.

Оба эти рефлекса в современной невропатологии занимают место рядом с рефлексом Бабинского, служа важнейшими признаками, по которым мы судим о тех или иных патологических изменениях центрального двигательного нейрона.

На феномен коленной чашечки, которому мы в настоящее время придаем столь большое диагностическое значение, В. М-чем тоже в свое время было обращено очень большое внимание, причем он был одним из первых среди невропатологов, которые оценили громадное значение этого явления. В. М-ч также отметил некоторые характерные изменения в рефлекторной возбудимости, могущие служить важным диагностическим подспорьем. Так, он указал на запаздывание и замедление ефлексов при нерезко выраженных формах полиневрита, а также на легкую истощаемость при этом рефлекторной возбудимости. Перекрестная передача лопаточно-плечевого рефлекса на противоположную сторону отмечается, согласно наблюдениям Бехтерева, в некоторых случаях менинго-миэлита нижней части шейной области спинного мозга.

Особый своеобразный феномен, который можно было бы назвать хватательным рефлексом кисти руки. Заключается в сжимании кисти после рукопожатия и по мере того, как делаются попытки освободить захваченные пальцы. Этот симптом, впервые подмеченный В. М. Бехтеревым, часто встречается, по его мнению, при органических поражениях головного мозга. Некоторые аномалии в области чувствтельности, установленные Бехтеревым, также являются патогномичными для тех или иных органических заболеваниий нервной системы.

Так им установлен подошвенный болевой феномен у больных с явлениями множественного неврита (боль при надавливании на середину подошвы у полиневритиков).

Он также обратил внимание на изменения чувствительности к давлению мышц и нервов при табесе и указал на то, что ослабление чувствительности к давлению n-vi poplitei у табетиков наступает часто раньше симптома Бернацкого.

В. М. Бехтерев впервые обратил внимание на некоторые более сложные клинические феномены, встречающиеся при органических заболеваниях нервной системы. Так им описаны особые постгемиплегические явления в форме дрожи или тонических половинных судорог, названные им hemitonia posthemipligica. Своеобразная гиперэстезиия мышечной чувствительности, связанная с неподвижностью пораженного органа, так называемая akinesia algera, также была предметом его внимания и изучения. Далее им отмечені явления так называемой pseudomelia paraesthetica – своеобразные мышечные галлюцинации при патологических раздражениях проводников, служащих для проведения мышечных ощущений. Им было также описано своеобразное расстройство речи под названием «транскортикальной парафазии или парасимболии», заключающееся в том, что органические больные, произнося бессмысленный набор звуков, не замечают, в отличие от обыкновенных парафазиков, дефектов своей речи.

В. М-ч остановил также свое внимание на так называемых переносных или заменяющих движениях, производимых здоровой конечностью вместо парализованной, причем больные при этом обыкновенно не замечают ошибки в выборе движений.

Весьма многие болезненные явления были подвергнуты В. М-чем подробному клиническому и анатомо-физиологическому анализу.

Таковы явления произвольного расширения зрачков, извращенной световой реакции зрачков, разные формы глазных параличей и многие другие.

Симптоматология поражений Варолиева моста, зрительных бугров, четверохолмия, столь подробно разработанная В. М-чем экспериментально-физиологически, естественно привлекала его и в клиническом ее выявлении и здесь было сделано очень много ценных и важных наблюдений.

Отдельные нозологические единицы – различные болезненные формы – подверглись со стороны В. М. Бехтерева всестороннему исследованию и получили, благодаря этому, новое, более углубленное освещение, обогатившись рядом новых симптомов.

Им была изучена миотония, причем было указано на значение общего нарушения обмена веществ среди этиологических факторов этого заболевания. Среди симптомов миотонии обращено внимание на парадоксальный мышечный валик, возникающий вслед за вдавлением в месте сжатия.

Была разработана тетания со всеми ее симптомами. При этом отмечена механическая возбудимость нервных стволов при тетании, а также легко возникающее тетаническое сокращение мышц при простом проведении тока вдоль нерва.

Была разработана хорея, а также своеобразная ее разновидность – хореическая падучая.

Особое внимание В. М-ч уделил изучению той, впервые описанной им формы постепенно наростающей неподвижности позвоночного столба, которая получила с этого времени название «одеревенелости позвоночника» или «болезни Бехтерева».

Как известно, В. М-ч кладет в основу этого заболевания, прежде всего местное спинальное воспаление мозговых оболочек, которое в дальнейшем захватывает нервные корешки и ведет таким образом к парезу и атрофии спинных мышц.

Учение об одеревенелости позвоночника, как об особой нозологической единице, вызвало появление целой литературы как у нас, так и за границей.

Но не только органические поражения нервной системы являются предметом внимания и исследования В. М-ча.

Функциональные заболевания – неврозы – не меньше интересовали и продолжают интересовать его пытливый, вечно ищущий, полный изумительной энергии и настойчивости творческий ум.

Интересуясь фобиями, В. М. описал целый ряд разновидностей фобий, как, например, боязнь покраснения, боязнь полового бессилия, боязнь великого выхода у священников и некоторые другие формы. Вместе с тем, он указывает на некоторые эпилептические и эпилептовидные приступы, протекающие часто под видом страха. Разбирая навязчивые состояния В. М. описал различные виды навязчивости – навязчивое затруднение глотания, так называемую disphagia psychica, навязчивую рвоту, навязчивые ненормальные ощущения, обмены чувств, навязчивую улыбку и многие другие. Вопросы терапии органических и функциональных нервных заболеваний также привлекают к себе внимание В. М-ча.

Этот отдел современной неврологии, находящийся в относительном пренебрежении даже  у многих выдающихся неврологов, и поэтому слабо разработанный до недавнего времени, вызвал к себе живой интерес со стороны В. М. Бехтерева.

В этой области им предложен ряд лечебных мероприятий  и средств, уже давно оправдавших себя в повседневной практике современного невропатолога.

Так, он занимался вопросом об изучении эпилепсии, указал на значение подвешиваний при некоторых спинно-мозговых поражениях.

При лечении миотонии им было отмечено благоприятное терапевтическое влияние гимнастики и массажа.

Особенно много внимания при лечении функциональных расстройств В. М. уделяет психотерапии и, главным образом, гипнозу.

Успешное применение гипноза было доказано В. М-чем при целом ряде болезненных явлений. Он с успехом пользуется гипнозом и внушением при разного рода сексуальных извращениях, при навязчивых идеях, при пьянстве.

Нужно самому видеть, как искусно владеет этим методом В. М-ч, чтобы убедиться в том, что в его руках гипноз принимает значение особенно могучего терапевтического фактора.

Мы, конечно, хорошо понимаем, что в этом небольшом очерке мы даже бегло не исчерпали всего того, что был сделано В. М. Бехтеревым в невропатологии. В этом кратком перечне нам хотелось лишь наметить самое существенное и подчеркнуть то, что во всех отделах этой отрасли знания творческая мыслт В. М-ча нашла себе плодотворное применения.

Наиболее важным, на наш взгляд, является то, что работы В. М-ча не представляют собой, как это часто бывает, результатов лишь отдельных наблюдений, экспериментов, хотя и приводящих порою к научным открытиям, но органически не связанным между собой. В противоположность такого рода работам все сделанное Бехтеревым объединено в цельное и стройное миросозерцания. Это миросозерцание получило свое полное и окончательное завершение в последний период творческой деятельности В. М-ча в форме  той оригинальной и глубоко продуманной концепции, которая носит название рефлексологии.

Рефлексологическое понимание всех процессов нервно-психической жизни дает возможность В. М-чу совершенно иначе подходить к их истолкованию, чем это принято в традиционной психологии и неврологии, и вносит новое углубленное объяснение многих нервно-психических аномалий.

Кипучая, ни на минуту не ослабевающая деятельность В. М. Бехтерева всегда естественно привлекала и продолжает привлекать к нему целый ряд молодых работников, стремящихся учиться и работать под его руководством.

Уже с первых шагов научной деятельности В. М-ча вокруг него создалась определенная школа сотрудников и учеников, продолжающих дальше работать в указанном им направлении.

Эта школа, «школа Бехтерева», принадлежит также к одному из крупных созданий В. М-ча, так как в рядах ее насчитывается целый ряд имен известных невропатологов, психиатров и психологов, уже успевших зарекомендовать себя своими научными трудами как в России, так и за границей.

Стремясь ко все большему расширению и укреплению научных дисциплин, связанных с изучением нервно-психической жизни человека, В. М-ч сумел, благодаря своей неустанной энергии, осуществить свою заветную мечту устройством грандиозного учреждения – Психо-Неврологического института, который за последние годы, постепенно изменяясь, превратился в ряд научно-исследовательских и научно-учебных институтов и лабораторий, имеющих громадное значение в русской культурной жизни.

Создав такое грандиозное научное здание в форме всех своих славных достижений, которое редко когда удалось осуществлять одному человеку, Владимир Михайлович продолжает и сейчас вести тот же кипучий образ жизни, проявляя неуклонно свою творческую деятельность, живо откликаясь на каждое явления научного и общественного характера.

Автор этих строк счастлив тем, что ему в течение ряда лет пришлось работать в близком общении с этим замечательным человеком, осуществляющим собой высший тип ученого и общественника, исполненного непрерывной творческой энергии.

Пожелаем же глубокочтимому Юбиляру еще много лет работать в области горячо любимой им науки на пользу страждущему человечеству!