Матеріал вийшов у газеті «Панорама Украины» 8 травня 1998 року. За змістом це – скорочена, дещо доповнена версія статті «Список Шевалева» того ж автора, яка 23 квітня вийшла в газеті «Гласность». Перший же матеріал про подвиг Євгена та Андрія Шевальових підготував Леонід Дусман (газета «Ор Самеах», 8 квітня 1998).

___________________________________________

 

Знаменитый американский кинорежиссер Стивен Спилберг, обладатель многочисленных «Оскаров», создавший такие шедевры, как «Парк юрского периода», несколько лет назад потряс весь мир, сняв фильм «Список Шиндлера». И речь не о том, что на всех фестивалях, где была представлена эта лента, она брала главные призы. Мир содрогнулся, воочию, в художественном осмыслении, увидев трагедию Холокоста (катастрофы европейского еврейства в годы второй мировой войны) и высоту духа человека, ставшего на защиты обреченных на уничтожение людей.

Очень жаль, что в Одессе не нашелся свой Спилберг, который смог бы увековечить память местного праведника. Берусь утверждать, что такой в нашем городе был. К сожалению, он скончался еще в 1946 году, и подвиг его известен очень немногим. А это был поистине подвиг.

Евгений Шевалев был врачом-психиатром, профессором в годы оккупации города работал главным врачом одесской психиатрической больницы номер один. В общем-то эту лечебницу с 1921 по 1958 год возглавлял ученый с мировым именем Лев Айхенвальд. Он никогда бы не эвакуировался из города, оставив больных. Увезли его едва ли не силой, в приказном порядке. И на хозяйстве остался Евгений Шевалев.

16 октября 1941 года советские войска оставили Одессу, в город вошли румыны. В больнице осталось несколько сот больных и немало медицинского персонала, среди которого было много евреев. Тогда Шевалев издал распоряжение: на всех сотрудников-евреев оформить истории болезни, как на пациентов, и поместить их в отделение. Так и сделали.

Сегодня, когда прошло почти 57 лет, никто не может точно сказать, скольким евреям таким образом профессор Шевалев спас жизнь. Документы, по известным причинам, составлялись на вымышленные имена. Документы, по известным причинам, составлялись на вымышленные имена. Александра Мартыновна Пасечниченко, заведующая гериатрическим отделением и по совместительству хозяйка музея больницы, на мой вопрос разводит руками.

–  Я пришла сюда в 1947 году, тех, кто скрывался в больнице во время оккупации, здесь работало пять человек. А всего в больнице во время оккупации скрылось более 20 сотрудников-евреев.

Ситуация, понятно, в то время в больнице была сложнейшая. Голод, холод. Медикаменты румыны забрали, едва заняв город. Кормили больных и персонал на деньги, которые выручали от продажи вещей, оставшихся после умерших больных. Но не в этом, поверьте, было главное. Над этими людьми, словно дамоклов меч, висела угроза разоблачения. А значит – смерть.

Сейчас  я сообщу факт, которому, возможно, многие не поверят, скажут, что такое возможно только в романах. Но это было. В одном из корпусов психиатрической больницы разместилась… сигуранца – румынский вариант гестапо. А начальник этой службы занял квартиру профессора Айхенвальда.

Во время оккупации в лечебнице оставалось 67 человек персонала. Представляете, насколько уверенным в этих людях должен был быть Шевалев, спрятав в больничные корпуса евреев? И за годы жизни над пропастью никто из сотрудников ни по злому умыслу, ни случайно, по неосторожности, не выдал тайну.

А если бы выдал? Главного врача расстреляли бы, как, впрочем, и всех остальных. Казнили бы и больных. Ведь немцы на всех оккупированных территориях уничтожали психически неполноценных. Так было, например, в Херсоне, в Киеве, в Виннице. Румыны оказались более «гуманными», но на их пощаду тоже рассчитывать не приходилось. Если не убили бы на месте, то отправили бы в гетто.

В канун освобождения Одессы в больницу явились эсэсовцы. Они собирались устроить резню. На встречу вышел главврач Шевалев, блестяще владеющий несколькими европейскими языками, в том числе и немецким. Он пытался уговорить офицера не расстреливать душевнобольных. И вряд ли смог бы убедить извергов, но в это время появился солдат, который сообщил: недалеко обнаружены разведчики Красной Армии.  Немцы поспешили покинуть больницу. А через несколько часов Одесса встречала своих освободителей.

На грамоте, которая с некоторых пор вместе с медалью выдается почитаемому евреями Праведнику народов мира, пишется: «Спасший одну душу, спас весь мир». Это полностью относится к доктору Шевалеву.

Кстати, он никогда, ни единым словом не обмолвился о своем подвиге.  Это мы, живущие через полвека после его смерти назвали его поступок именно так. И, полагаю, сделали совершенно правильно.